Если все дается таким трудом, —
Сделай сразу меня одной из седых гусынь,
Промотай меня и состарь.
Чтобы у меня был надменный рот,
И огромный дом, и красивый сын,
И безмолвная девочка-секретарь.
Чтобы деньги, и я покинула свой Содом,
И живу где лазурь и синь,
Покупаю на рынке яблоки и янтарь.
Слушай, правда, ни беззаботности детской нет,
Ни какой-нибудь сверхъестественной красоты —
Вряд ли будет, о чем жалеть.
Я устала как черт, — а так еще сорок лет,
Потребителем и разносчиком суеты,
Ездить, договариваться, болеть;
Тело, отключенное от соблазнов, и темный плед,
И с балкона горы, и Ты, — и Ты
Можешь это устроить ведь?
Да, я помню, что отпуска не разрешены,
Что Ты испытатель, я полигон, каждому по вере его,
Не по Степени износа;
Ну вот и рвемся, оглушены,
Через трубы медные, воды темные и огонь;
А билет на экспресс, слабо?
Я проснусь на конечной, от неожиданной тишины,
И безропотно освобожу вагон,
Когда поезд пойдет в депо.
