Глава 3
Сержант перелистал зеленый мой паспорт долго, написанный на английском и узбекском языках, и без вопроса отдал мне обратно.
-Пожалуйста, ваши документы! – обратился он к командиру.
-У меня нет документов, - сказал он.
-Почему?
-Я не человек, - он ответил раздраженно.
-Тогда пройдемте в милицию!
-Товарищ сержант, мы уже поели и уходим, – сказал я. – Понимаете, мы встретились два сослуживца из одной воинской части. Обещаем больше не шуметь. Мне надо уезжать, а он меня проводит. Прошу вас, отпустите нас, пожалуйста!
-Меня вызывали, значит, есть, за что вас задержать.
-Товарищ сержант, просто мой друг споткнулся об ножку стола.
-Допустим. Тогда вы покажите билет.
-Я пока не смог купить.
-Почему?
-Нет билета.
-Тогда попрощайтесь с другом и идите на вокзал, а ваш друг пройдет со мной в милицию. Там и разберемся.
-Как это разберемся?
-Не волнуйтесь!
-Как?!
-Тогда встали оба!
Я взял со стола оставшиеся виски и аккуратно положил бутылку в сумку. Леха молчал и был совершенно безразличен к происходящему. Он тоже позаботился о себе и забрал со стола остаток хлеба, котлеты и аккуратно их сложил в свою новую сумку.
-Не дают выпить! Тьфу! – Лёха посмотрел на настенные часы. – Уже целых шесть часов, как я не был дома, соскучился…
-Разговорчики! – повысил голос милиционер.
Мы вышли на улицу. Снова под ногами хрустел снег, и мы шли в ту сторону, откуда пришли. Только улица теперь была более оживлённая, а погода теплее, чем утром, а снег падал хлопьями. Похоже, что сержант доверял нам и не держал нас под руки, как хулиганов.
-Эх! – перебил тишину мой командир и запел, как в деревне:
Когда весна придёт, не знаю,
Сойдут снега…
-Какая весна, гражданин! Вы понимаете своё положение? – остановил его сержант.
-Пацан, – сказал командир неуважительным тоном, - ты хоть когда-нибудь, наслаждался запахом весны, или по Москве бегаешь и обнюхиваешь вонь подвальных бомжей?
-Что за разговоры, гражданин? Вы усугубляете своё положение! Тихо идите! Поняли?
И тут же появились два милиционера.
-Помочь? – спросил один из них.
-Нет, сам справлюсь, – ответил сержант.
-Подожди, это же наш матрос, еле узнал. Наш знаменитый бомж! – произнёс другой милиционер и засмеялся.
-Бомж? – сержант удивился.
-Конечно! Ух ты, в новой одежде. Своровал?
-Я подарил, - вмешался я.
-О! И этого знаю, он журналист.
-Журналист? – снова удивился сержант.
-Да, таджик или узбек. Да какая разница!
-Ладно, вы идите, а я сам разберусь! - сказал сержант и взял нас обоих крепко за руки и потащил за угол. - Значит, вы вместе служили? Побои на лицах, это от них?
Глазами он проводил своих коллег и не стал дожидаться ответа, будто сам себе задавал вопросы. Он сразу повёл нас в кассовый зал Казанского вокзала.
-Подождите тут, – сказал сержант, - только не уходите!
Сержант подошёл к окошку кассы, о чем-то долго поговорил с кассиршей, потом подозвал меня.
-На Ташкент или Душанбе? – спросил он.
-На Душанбе.
-Идите, берите билет!
-Я не могу без друга уехать.
-Сначала возьмите билет, а потом поговорим. Быстро, а то очередь будет возмущаться!
Я взял билет, и мы вышли из вокзала.
-Во сколько ваш поезд уходит? – спросил сержант.
-В час ночи.
-Значит ещё пять часов до поезда. Знаете, моряки, если я вас оставлю наедине, то один из вас не доедет до Душанбе, а второй – не получит свой паспорт.
-Почему это? Мы хорошо будем вести себя! – возразил я.
-Вы посмотрите на себя – вылитые бандиты! - с улыбкой сказал сержант.
-Какой паспорт? – командир наконец-то ожил и снова вытер нос на рукаве куртки, а потом вытащил оттуда мой носовой платок.
-Я помогу вам получить паспорт по месту жительства. Хорошо? – сказал сержант, - правда, я не знаю, пока, что делать с вами. Ладно, что будет, то будет. Пошли!
-Куда? – спросил командир.
-Пошли и никаких разговоров! Вы со мной в безопасности.
-Я не в тылу врага, – пробурчал командир.
-Гражданин! Хотя бы уважайте вы себя, – одёрнул его сержант. - Вы знаете, где вы находитесь?
-Ха-ха-ха! Знакомый вопрос. Это вас в милицейской школе учат, как жить среди волков? Я не знаю, чью вы землю топчите, но я точно на своей земле нахожусь, сержант доблестной милиции, – ехидно ответил командир.
-Однако вы… гражданин, я сочувствую вашему положению и хочу помочь вам.
-Я не просил помощь.
По дороге они начали бурно выяснять отношения. Сержант упорно объяснял ему, что нынче Москва и Санкт–Петербург поднялись на уровень самых криминальных городов мира, и чтобы ликвидировать это, русскому народу потребуется достаточно много времени. Он много что ещё говорил, а командир все пытался объяснить сержанту, что его жизнь не имеет ни какой ценности, и никакой помощи ни от кого он не ждёт, более того, в ней не нуждается. Каждый остался при своём мнении и оба замолчали.
-Дайте мне умереть своей смертью, - вновь забурчал командир.
-Дома поговорим. А может, там успокоитесь и послушаете меня.
-Не надейся, сержант, перед ментами я никогда голову не сгибал и не буду!
-Вы зря так… я тоже матросом сдужил… зря вы так…
-Матросом служил? Позор! Что же тебя к ментам потянуло? – вдруг грубо закричал командир.
-Хватить меня унижать, гражданин! Я горжусь, что я здесь, когда моему народу плохо! Больше я не слышал ваши глупости!
Сержант шёл впереди нас раздражённый. Потом он резко остановился, презрительно посмотрел на Леху и схватил его за горло.
-Кто ты такой, чтобы мне говорить эти гадости? - в ярости он закричал, - что ты сам сделал хорошего, чтобы хоть кому-то было лучше жить на твоей земле?! Матрос ты подвальный!
Командир замолчал и пошёл с опущенной головой. Наконец-то споры закончились. Когда мы повернулись на одну из шумных улиц Москвы, сержант спокойно продолжил:
-Я не из-за красивых глаз помогаю или ты матрос, а сердце болит. Ладно, вот моя улица, вот мой дом.
-Сержант! – остановился Леха, - я не зайду к тебе домой, отпусти меня, потом проводи моего друга вечером до поезда. Прошу тебя!
-Не валяй дурака, командир! Я с тобой, – резко сказал я.
-Моряки! Честно говоря, вы мне надоели. Идите, куда хотите, – махнул рукой сержант и пошёл домой.
-Подождите, сержант! – остановил я его. - Простите нас. Давайте лучше где-нибудь посидим, поговорим, а? У меня есть остаток виски.
-А как вас зовут?
-Акрам.
-Очень приятно. Меня зовут Григорий.
-А меня зовут Шуша… тьфу, Лёха… – улыбнулся командир.
-Мне так не хочется с вами расставаться, - добродушно сказал сержант. - Почему бы нам не посидеть, подружить? Я же вас оторвал от дружеского разговора и притащил сюда. У меня есть «точка», где я могу поднять ваше настроение и искупить свою вину. Пойдёмте!
В клубе, куда нас привёл милиционер, как мне показалось, молодёжь понятия не имела о сегодняшнем празднике. Да и зачем им это надо, когда у них каждый день праздник? Было очевидно, что это их обыденный вечер и вполне соответствовал новой жизни в стране, то есть круглосуточные танцы на сцене с раздеваниями, засовыванием денег во все интимные места девушек, и никто тебя за это не упрекнёт.
-Я часто здесь бываю, чтобы поддерживать порядок, - сказал Григорий, - честно говоря, мне тут очень нравится, и многие здесь меня знают и уважают.
-Как противно, – сплюнул командир, - давайте, лучше выпьем, может и мне понравится эта капиталистическая грязь.
-Веди себя достойно! Жизнь сама диктует свои правила, дорогой, - поддакнул Григорий, - надо принимать действительность такой, какая она есть, и приспосабливаться к ней. К сожалению, союза больше нет и назад дороги тоже нет. Раз так, то надо смириться и жить, друзья мои.
-Тебе повезло, сержант, радуйся!
-А что унывать-то, что толку? Я молодой и хочу жить по новым правилам, но не в грязи, как ты говоришь, а быть нужным людям!
-Не болтай чушь, сержант, – возразил командир, - мне не объяснишь. Лучше посади нас - есть хочу, пить хочу от твоих слов!
-О-кей! – задорно сказал сержант и двумя пальцем значимо щёлкнул бармену.
Сразу нас окружили знакомые Григория, и быстро обслужили. Даже бутылка виски стояла на столе с шикарными закусками, такими, каких я в жизни ещё не видел и не слышал, а мой командир и подавно. Я распечатал бутылку, забыв, открытую у себя в сумке. Первый тост мы подняли по просьбе командира снова за погибших своих товарищей. Потом мы долго рассказывали Григорию о трагедии, которая случилась когда-то в подводной лодке под Таллином. Сержант слушал и был потрясён до глубины души, но много вопросов осталось без ответа.
-Друзья мои, - возмутился он, - неужели причину возгорания так и никто не узнал? Там же люди горели - советские матросы!
-Увы...
-Как это так?!
Григорий кулаком ударил по столу, чтобы успокоить себя, а девушки со сцены заметили сержанта. Одна из них - вся крашеная блондинка спустилась и, кокетничая, села на колени сержанта.
-Пожаловал мой хищник? Моя милиция меня бережёт. Ох, какие красавцы с тобой! Познакомишь или мне самой это сделать? – произнесла она, пощекотав сержанта длинными ногтями.
-Пташка, - грубо сказал командир, - не надейся!
-Хм! По твоей морде я уже поняла, что ты дикарь, - съязвила она. - Красавцы, вообще-то на этот случай есть моя подруга. Она укротительница зверей. Позвать?
-Потом! Иди, пожалуйста, развлекай нас со сцены! – вежливо попросил Григорий.
-Хм! Какой ты скучный стал, – сказала девушка, и мягко, как удав сползала с колен Григория и пошла вертлявой походкой.
-Шалава, – пробурчал командир под нос, и оскалил зубы, - за деньги продаст родную мать! Подстилка западная.
-Легче, командир! Она здешняя.
-Молчал бы! Я достаточно перевидал их на Московских дорогах. Только не забывайте, они грязнее меня.
-Тельняшка, - дёрнул его Григорий, - придержи язык за зубами, всякие тут есть. Мужики, давайте лучше поднимем бокалы за знакомство!
Сержант отвлёк нас от неприятных разговоров, и мы выпили.
-Между прочим, - продолжил Григорий, - она недавно снималась в одном телесериале. Говорят, что она талантливая актриса и режиссёры за ней бегают, руки целуют.
-Ну и что? Я с самим Смоктуновским здоровался, рука об руку, – ухмыльнулся Леха. - Алик, а ну-ка, подтверди.
-Было дело, Григорий, когда-то мы снимались на массовке фильма «Гамлет».
-А помнишь, Алик, что сказал Смоктуновский, когда выступал на сцене перед матросами?
-А ну-ка, припомни.
-Он не мог выйти из образа Гамлета, и все время путался, где он находится. Он сказал, что пока живёт с нами здесь уже месяц, а где-то далеко его Родина тоскует по нему. Он каждый миг чувствует её запах и слышит её русские речи. Как будто он разговаривал не с нами, а английскими моряками. Умора! Так вот, товарищи моряки, - вдруг резко проговорил командир, - я тоже у себя на Родине, сижу с вами в грязи, в статусе бомжа и не могу выйти из этой роли. До меня тоже доносятся приятные звуки, тёплые, родные слова откуда-то, и такая тоска берет, аж сердце жжёт, и колет… понимаете?!! Вам это не понять… нет, вам это не дано понять!
Он резко схватился за голову и вдруг зарычал, как контуженый солдат.
-Леха! Я тебе помогу, обещаю! – сказал Григорий и положил руку на его плечо.
-Сержант, это людям нужен помощь. Я их отброс - отход. Понимаешь? Оставьте вы меня в покое! Я не жду от вас ничего доброго и не хочу наслаждаться этими общипанными курицами, – с презрением показал он на девушек, которые танцуют почти голыми, - я обречён и давно подписан мой приговор.
Он взял сумку и неожиданно пошёл на выход, напевая песню хриплым голосом:
Ах, зачем я на свет появился,
Ах, зачем меня мать родила?..
-Пойдём, а то убежит, знаю я их! – Григорий поднял меня с место.
Быстро мы покинули шумный молодёжный клуб. А на улице давно уже подморозило. Неприятный, свистящий ветер, будто лезвием резал наши щеки…
Продолжение следует...
