Опубликовано: 17 февраля 2014 02:40

И пошлите всех в Джанкой

                            (О блудных детях и заблудившихся взрослых)                                

 

.

Эта уникальная книжка досталась мне по случаю. Рядом с моим домом находится прекрасная библиотека имени Назыма Хикмета, в которую я  с большим удовольствием хожу за новыми журналами и  книгами.           

Иногда библиотека решительно избавляется от старых фондов. Но поскольку просто так выбросить КНИГИ  рука не поднималась, сотрудники сложили старые книги на отдельную полку и написали деликатно: «Библиотека дарит…» И я приняла в дар сборник «Еврейские народные песни», изданный в 1947 году достаточно красиво – с белой козочкой, скрипкой и, конечно, мамочкой, склоненной над колыбелькой. Жестокие времена до ужаса сентиментальны.

    «Гослитиздат» подготовил сборник ещё в 40-м году, отредактировал его академик Ю.М. Соколов, предисловие написал профессор Ив.Розано.  Но, видимо, в «сороковые роковые» было не до еврейских песен, а спустя семь лет оказались в самую пору – пауза, антракт перед кульминационным 1948 годом.

Поразительно интересная эта книга представляет собой не столько художественную, сколько историческую ценность:  фактически, это Книга Бытия ХХ века – еврейская доля, радостно воспетая народом-страдальцем.

Можно писать исследование, по тому на каждую главу: «Семья и быт», «Нужда, работа, борьба», « Советские песни», «Красная Армия», «Биробиджан», «Советский быт» и «Отечественная война» (послевоенная вставка). А можно пользоваться песенником, как пособием или хрестоматией по истории нашей страны, страны народа-мифотворца, слагавшего мифы не только по принуждению и законам времени, но и по зову собственного сердца. Все здесь намешано: непреходящий страх, желание быть первым учеником, искренний восторг перед  свершениями века-волкодава.

 

                                  Счастливой жизнью мы живем,

                                   Мы сыты и свободны.

                                   И Каганович дорогой –

                                   Наш депутат народный.

 

            Опустим дореволюционную пору –  кто не знает, как плохо жилось евреям при царском режиме. Приступим сразу к советскому периоду, когда все устроилось самым сказочным образом. У многих,  например, прямо-таки  вблизи моря.

            С 1925 года начинается переселение евреев в Крым под руководством КОМЗЕТа (Комитет по земельному устройству трудящихся-евреев, создан в 1924 году при ЦИК ССР) и Агро-Джойнта (представительства  для оказании помощи еврейским сельскохозяйственным учреждениям). А иначе,  куда было деться целой армии кустарей, торговцев, учителей и, как их называли, – служители культа? Слова « кооператив», «артель», «товарищество» звучали, как музыка. Народ, переживший две войны, разруху, голод  –  поверил в идею свободного коллективного труда…

            После первого всплеска энтузиазма, сомнительного успеха в освоении засоленных почв и конфликтов с местным населением, начинается постепенный упадок еврейских сельскохозяйственных поселений в Крыму. Но, как говорят наши люди, « это взяло какое-то время».  Многие стали уезжать в города в поисках лучшей жизни. Джойнт потихоньку сворачивал свою деятельность, а в 1938 году и вовсе отбыл из России на целых полвека. Песни же остались как свидетельства надежд и заблуждений… («Скажи, родимый, из какой это жизни вы представляете?»)

 По дороге в Севастополь, 

По дороге в Симферополь

 Есть станция Джанкой:

 Если за счастье поедешь,

      Другой такой не встретишь,

 Не найдешь такой.

 

                                                                    Припев:

Ой,  Джанкой, джан, джан, джан!

 Хей , джан, джан, джан,Джанкой!

Хей, джанвилие, хей, Джанкой!

Хей, Джанкой, джан,джан!

 

Спроси: где вся семейка наша?

  Мой брат на тракторе, Абраша,

А трактор сменит на комбайн,

Тете Соре возле молотилки –

Все в Джанкое, джан, джан!

 

Припев:

Говорят: торгаши – евреи,

Им бы трудиться, не потея,

Не умеют сеять и жать.

Не спорьте с глупцами, евреи!

Плюньте в глаза им – станут умнее

 И пошлите всех в Джанкой…

       «Освоив» юг, евреи двинулись на восток, в Биробиджан. Приблизительно в это же  время с Дальнего Востока мчались поезда в Среднюю Азию с первым депортированным народом – корейцами. Может быть, эти поезда встречались на полустанках? И может быть, корейцы не так сильно радовались новым переменам?

 

                                  Мимо горе и рек, что вздымал Урал,

                                  Я проехал в Сибири лесные чащи

                                  И когда увидал, наконец, Байкал,

                                  Сердце мое переполнилось счастьем.

                                  Как добраться мне поскорей в Биробиджан?

                                  Жить там и работать – вот мой план.

 

            Песенный поезд искателей счастья на всех парах пересекал страну, заглушая гул страшного времени. Ни в каком сборник е вы не найдете частушек:

 

                                 Ах, огурчики мои, помидорчики,

                                 Сталин Кирова убил в коридорчике.

 

     Многие сочинения можно датировать с абсолютной точностью. Кирова убили 1 декабря  1934 года. Песня о Мироныче написана по «горячим» следам.

 

В тяжелый час мы вместе собрались

И чувствовали тягостную муку.

Где он убийца гнусный? Где злодей?

На друга нашего поднявший руку?

 Да будет проклят изверг и палач,

Из-за угла стрелявший нам в затылок!

Пусть Киров умер, но в сердцах людей,

Его живое имя не остыло.

Товарищ Сталин вынес на плечах

Соратника испытанное тело,

И вся, как есть, советская страна

Печальный траур  в этот день надела.

 

            Сталин под лозунгом « настоящей большевистской бдительности» убрал Зиновьева, Льва Каменева и многих других соратников. В Ленинграде начались массовые аресты и высылки. Илья Эренбург писал: «Все были подавлены – Кирова любили. Никто не догадывался, что началась новая эпоха». Врагов оказалось больше, чем самого народа, во имя счастья которого развернулся беспощадный террор. На этом фоне распевались куплеты типа:

В тулупе новом я хожу,

И сын мой в новой шубе.

И вся советская страна

Вождя родного любит.

   Народ находил себе разных новых богов, им поклонялся и служил. Народ Книги вдохновенно слагал примитивные агитки, гордясь и тщеславясь, что он первый среди последних. Придет время и старый Бог покарает песнопевцев за все их дела – хорошие и плохие.

 

                                                       Никто не посещает синагоги,

                                                      По проводам бежит могучий ток…

                                                     А в клубе престарелые евреи

                                                    Сидят, не покрывая головы,

Им хочется услышать поскорее     

Ночную передачу из Москвы.

Ох, глупа же я была,

Ох, глупа и набожна!

     По субботам свечи жгла,

  Есть трефного не могла,

Праведница глупая.

  Что ж, какие времена, такие и нравы. Ни в одном другом фольклоре мира - вы не встретите столько проклятий и ругательств, такой кровожадной изобретательности и методах расправы, как в народном творчестве советского периода.

 

Всей троцкистской черной банде,

Всем, кто верен их команде,

Говорим мы: « Руки прочь!»        

Будем в ступе вас толочь.

Сумеем и троцкистов

Мы искрошить в куски.

Когда же к заставе пробиться

Захочет собачий шпион.

 

 

            Даже не верится, что в 30-м году Николай Эрдман мог написать: «Кремль? Позовите самого главного. Передайте ему от меня, что я Маркса читал и мне Маркс не понравился».

 В 1933 году Осип Мандельштам  –  «Мы живем,  под собою не чуя страны»

А еще раньше Михаил Булгаков придумал своего Шарикова.

В 1936 году принимается Сталинская Конституция, « хартия вольности, которую не знало человечество», как назвал ее сам граф Алексей Николаевич Толстой. Работавший над  проектом Конституции Николай Бухарин в 1937 году был расстрелян.

 

 Пой, моя скрипочка, пой!

Звени, мое счастье, струной!

Спой, что хочу я достойным Конституции быть–

Другой такой в мире нет.

Сталину за нее здоровым быть!

Жить миллион лет!

 

            Собранные вместе, под одной обложкой, строки песен ошеломляют. Прежде всего – жестокость  акынов, их добровольной пионерской готовностью к воспеванию палачества и всего, что это палачество прикрывает. Книга страшна тем, что за нескладностью, незатейливостью особенно сильно выпирает ее красная агрессия. При полном отсутствии поэтического чувства, души, национальности, религии. Сборник, в принципе,  ни отличался  от подобных изданий песен народов СССР, творений Джамбула Джамбаева и Сулеймана Стальского, если бы  не одна деталь – одержимость. Это вечное, неистребимое желание – бежать впереди паровоза. Чтобы потом оказаться виноватыми, будто и впрямь « история посадила евреев на какую-то универсальную  скамью подсудимых». Критик и публицист Юлий Исаевич Айхенвальд, высланный из советской России в 1922 году, писал: « Быть может, правда заключается в том, что еврей по своей психологической организации одинаково приспособлен для обоих полюсов – добра и зла. Страстная и нервная натура образует собой форму, в которую входит любое содержание. Порывистый и пламенный, он органически не может участвовать в жизни безмолвным статистом. Оттого-то и находятся евреи везде в первых рядах, но именно – везде, не только в дурном, но и в хорошем, и повсюду они бросаются в глаза, они примечательнее других».  ( Статья «Большевизм – антисемитизм». Газета « Руль». Берлин, 1923 год).

         Какие-то границы, которые преступать было нельзя, евреи перепрыгивали. Считается, что впервые за всю свою историю, именно в ХХ веке, именно в России евреи расслабились и потеряли бдительность, поверив в иллюзию всеобщего равенства и братства. Нищие, унижаемые, забитые и затравленные, они вообразили, что могут быть счастливыми и свободными. Нет на свете дела, в котором бы евреи не достигли вершин. Нет в истории ситуаций, в которой  бы они не опускались на самое дно…

Помимо верноподданничества, в книге есть искра чистой веры: прекрасное будущее возможно. Революция  рождала мечтателей покруче Кампанеллы. Чистота жанра и руки без крови – это потом,  когда наступят другие времена. А пока масштаб задачи опьянял своей  грандиозностью: нужно было осчастливить все человечество. Верой и правдой служили они невиданной жестокости режиму. Понимание меры заблуждений придет потом, после всех понесенных потерь.

          А мы сегодняшние – чем лучше тех сочинителей?

 

И все же: ходите в библиотеку,   книга по-прежнему – источник знаний.

«И предал я сердце мое тому, чтобы познать мудрость и познать безумие и глупость; Узнал, что и это — томление духа. Потому что во многой мудрости много печали».

   Экклезиаст  (ивр. ‎ — «кохэлет»; др.-греч. Εκκλησιαστς) – 33-я часть Танаха,

 7-я книга Ктувим, название ветхозаветной библейской книги, которая в христианской Библии помещается среди Соломоновых книг.

                                   ************************

                            

 Керамическая тарелка "Слепцы".Автор Гриша Брускин

 

 

 

 

 

культура искусство общество Человек джанкой библиотека стихи Григорий Брускин
Твитнуть
Facebook Share
Серф
Отправить жалобу
ДРУГИЕ ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА